Новости

ГРОМКОЕ НАЧАЛО

 

ГЕНЕРАЛЬНЫЙ ПАРТНЕР ПРОЕКТА 

  

ПАРТНЕРЫ  

 

 

 

 

VIII фестиваль «Балетное лето в Большом» открылся двумя представлениями спектакля «Эффект Пигмалиона» Санкт-петербургского государственного академического Театра балета Бориса Эйфмана. Коллектив в Минске знают и любят неслучайно. Авторский театр, созданный выдающимся советско-российским хореографом, утверждает оригинальную эстетику, вызывает столь сильный эмоциональный отклик и поднимает хореографическое искусство на такую художественную высоту, которая на постсоветском пространстве покоряется единицам.

 

Романтический балет давно завоевал подмостки, прекрасные спектакли рождены вдохновенным мастерством Петипа в XIX веке. В XX веке Юрий Григорович, Валентин Елизарьев и Эйфман совершили прорыв и на протяжении значительного времени остаются непревзойденными создателями социально значимой хореографической драматургии.

 

Обращаясь к зрителям посредством программки, Эйфман пишет: «Мы не знаем своих подлинных возможностей. Ведь человеческая природа бесконечно загадочна. Это сфера неисчерпаемых открытий.

 

В каждом из нас заложена творческая энергия, наделяющая личность способностью к саморазвитию. Впрочем, чтобы изменить себя, человеку нередко нужен тот, кто готов пробудить в нем дремлющий потенциал».

 

Что лучше пьесы Бернарда Шоу корреспондируется с этой мыслью балетмейстера? Потому его обращение к самой теме и рефлексия названия вполне закономерны.

 

Однако Эйфман не был бы собой, ограничься он дословным пересказом английского драматурга языком балета. Как неисправимый философ-интеллектуал, Эйфман с волнением затрагивает в своем спектакле более широкий круг вопросов: «Чудесное превращение не приносит героине счастья. Гармония неизменно рассеивается вместе с остатками грез. Но что есть сама жизнь, как не сон, порожденный томлением по недосягаемой мечте?..» Неспроста сны в спектакле становятся режиссерским стержнем. Они разные. Спящему отцу Галы – Холмсу – прилетает забавный ангел с картонными крыльями. Именно такой, прикладывающийся к горлышку бутылки и нахально целующий в грудь женщину, мог присниться пьяному прощелыге. В белых ангельских одеждах приходит во сне Галы любящий и нежный Лион…

 

Эйфман лишь оттолкнулся от сюжетной коллизии Шоу. В его авторском либретто нет цветочницы, торгующей у Covent Garden и превращенной усилиями профессора-лингвиста в «герцогиню». Однако есть параллели сюжета и образность портретных характеристик. География действия – Лондон – сохранена, но местом действия становится танцевальный клуб «Galatea». Главные герои - Гала, обитательница бедных кварталов британской столицы и звезда балетных танцев Лион. Галу притягивает блеск незнакомого ей мира, вульгарную девицу прельщает вид роскошных ухоженных дам, участниц турнира по бальным танцам.

Эйфману не откажешь в юморе. Знаток актерской психологии, он разыгрывает сцену конфликта, разгоревшегося из-за допущенной ошибки во время исполнения между участниками турнира. В результате каждый – самоуверенная Тея и Лион - остался без партнера и переживает, не желая идти на сближение. Волею судьбы в поле зрения Лиона оказывается Гала, и ему приходит мысль сделать танцевальной партнершей совершенно необученную девушку-дикарку. Для Галы это шанс, и она соглашается на изнурительную муштру, хотя то и дело взбрыкивает. Отдавая дань техногенному времени, Эйфман неожиданно вводит в либретто гаджет. С помощью светящегося пульта прибора Лион подавляет волю Галы, превращая ее в покорную танцующую куклу. Теперь успехи ее подготовки можно продемонстрировать. Все потрясены результатом, но поздравляя учителя, обидно забывают об ученице. Это ли не повод для ярости новоиспеченной «звезды»?! По-видимому, есть у нее и другая смутно осознаваемая причина неудовлетворенности. Возбужденные партнеры по танцам не могут не попасть под обаяние друг друга, в их душе непременно шевельнутся чувства. Увы, они эфемерны. Свой спектакль на безмятежную музыку Иоганна Штрауса-сына, решенный в ключе бьющего через край веселья и цирковой буффонады, Эйфман завершает великолепным дуэтом-миражем на пронзительное adagio 23 A-dur концерта Моцарта. Во сне Галы к ней, уподобленный ангелу, слетает Лион. Как всегда у Эйфмана на бездушном реквизите и декорациях лежит важная образная функция. В данном случае спинка скамейки с прикорнувшей Галой превращена в «облако». С него спускается к девушке Лион, защитно распростерший над ней руки-крылья. Как музыка заканчивающаяся на доминантной ноте, так и сам дуэт ставит многоточие. Он возвышает, очищает, но вряд ли вселяет надежду на счастливое совместное будущее героев. Ангел-Лион исчезает так же неожиданно, как и возник.

 

Точная, глубокая режиссура Эйфмана поддерживается бурной фантазией Эйфмана-хореографа. Балетмейстер неистощим в своих пластических находках. Он иронично улыбается или саркастично посмеивается над человеческими слабостями, глупостями, пороками. Главное - делает это посредством движения и танца. У него юмор выражается пластикой, а это ценнейший дар. Как и умение придать пластике образные характеристики, лексическое разнообразие. Экзальтированные манеры капризной дивы у Теи (Алина Петровская и Мария Абашова), разнузданно грубоватые у Холмса (Дмитрий Фишер). Кордебалет его дружков – сброд лондонских трущоб – несет шальной и разгульный образ простонародья. Зато у Лиона изощренная пластика с характерной походкой (грудь нарочито выгнута, голова почти запрокинута, руки при каждом шаге «загребают», ноги виляют бедрами, а поступь с носка). Нашлось место акробатике, а еще Эйфман точно уловил и абсолютно передал открытую сексапильность эстетики бальных танцев. Артисты театра, вставшие на каблучки и характерно отклячившие ягодицы, блистательно справились и с этой творческой задачей.

 

В отношении солистов стоит разразиться восторженной тирадой. Холмс Фишера – законченный диккенсовский персонаж. Корректно используя комические краски, типичный образ экономки Греты, тайно и ревниво влюбленной в своего хозяина, создала Полина Павленко. Великолепен своей абсолютной убедительностью Тренер-Игорь Субботина.

 

На творческих вершинах обитают исполнители главных партий. Более брутальным видится Лион Сергея Волобуева. Прикосновение Олега Габышева к любой роли особым образом ее оплодотворяет. Удивительный артист в образе Лиона мастерски движется по пути лирической комедии. Комедии даже более горькой и волнующей, чем, возможно, трагедия с катастрофическим финалом.

 

Марианна Чебыкина и Любовь Андреева в образе Галы, каждая по-своему, и обе безукоризненно, утверждают идею автора спектакля: случай в человеческой жизни может быть сенсационным, а утрата надежды, способна принести очищение, способствовать взрослению души. За крушением одной надежды встанет другая…

 

Фото: Павел Сущенок

 

 

 

Александр Максов – балетный критик, член Союза театральных деятелей России, Международного Союза музыкальных деятелей, Российской хореографической ассоциации.

Работал в Азербайджанском государственном академическом театре оперы и балета в качестве заведующего театральным музеем и на азербайджанском телевидении в качестве сценариста.

С 1979 года является специальным корреспондентом журнала «Советский балет» (ныне – «Балет»).

Автор сценариев телепередач Аз.ТВ о деятелях музыкального театра, а также балетных либретто.

В 1987 году провел Закавказский, а в 1991 году – Всесоюзный конкурс артистов балета и балетмейстеров «Праздник Терпсихоры», являлся председателем организационного комитета и членом жюри.
Создал в Баку и возглавил Центр оперного и балетного искусства.
С 1991 по 1997 гг. – координатор, артистический директор и член жюри фестиваля «Я люблю балет» в Минске. Координатор международных фестивалей хореографии в Уфе и Чебоксарах.
Выступал с лекциями в Victoria Ballet Academi (Торонто).
В настоящее время заведующий литературной частью Московского государственного театра «Русский балет».
Член экспертного совета премии СТД «Гвоздь сезона».
Как балетный критик публикуется в различных изданиях России, СНГ и в зарубежной прессе.