Архив новостей

Улькяр Алиева

Балет «Лауренсия», показанный в рамках международного фестиваля «Балетное лето в Большом», проходящего на сцене Большого театра Беларуси, оказался самым ярким (во всех отношениях) спектаклем из всех пока увиденных. Постановка, несмотря на компилятивную музыку, состоящую, как лоскутное одеяло, целиком из известных музыкальных цитат (А.Крейна скорее следует назвать составителем, а не композитором балета), благодаря замечательной хореографии Вахтанга Чабукиани стала настоящей классикой балета. Даже трудно представить балетные конкурсы или концерты без вариаций Лауренсии, Фрондосо, Паскуалы, Фламенко или Танца с кастаньетами.

Спектакль, после более чем полувекового забвения возрождённый на сцене белорусского театра под новой редакцией божественной Нины Ананиашвили, оказался слегка отретушированным вариантом знакомого балета с яркими декорациями. По сути, новая версия балета - это переделанная из размашистого (трехактного) в более компактную (в двух действиях) постановку с купированными пантомимными мизансценами. При сохранении всей чабукиановской сложной красочной танцевальной конструкции и некоторой наивности пантомимных сцен, белорусская версия балета приобрёла новое, более динамичное «звучание». Да и сам сюжет, по пьесе классика испанской литературы Лопе де Вега «Fuente Ovejuna» (Овечий источник), основанный на реальных событиях, требует непрерывного «тока» сценического развития.

Несмотря на эпизоды комического плана, балет «Лауренсия» - это неторопливо развивающийся психологический триллер с историческим контекстом, разворачивающийся вокруг главной героини. Местный феодал - властительный Командор, прославленный вместе со своими солдатами не воинскими доблестями, а насилием по отношению к девушкам, приглядел главную героиню для своих утех. Ему безуспешно пытается противостоять жених Лауренсии – Фрондосо. Но месть женщины, тем более испанки, – страшна. Униженная Лауренсия поднимает женский бунт. И, как итог, - смерть тирана.

Ещё один важный аспект балета – это сохранение за контрсквозными (злыми) силами мизансцен пантомимного характера, раскрывающих действие балета по законам драматического спектакля. Можно долго рассуждать, что было бы, если бы Командор (в исполнении статного Антона Кравченко) и его солдаты вдруг начали бы танцевать. Однако именно контрастность двух образных сфер и составляет сущность данного балета. В отличие от жизнерадостных, постоянно танцующих поселян, уж слишком Командор и его приспешники - приземлённые персонажи, попирающие грубым солдатским сапогом все человеческие и нравственные законы.

Контраст подчёркивается даже визуально, в плане сценографического решения: прелестные домики с черепичной крышей, мостиком и кипарисами, над которыми зловеще прорисовывается тёмный замок (художник-постановщик - Давид Монавардисашвили), и красочные, сочные по цвету костюмы поселян в отличие от тёмной цветовой гаммы камзолов с характерными конкистадорскими шлемами у командорцев (художник по костюмам Александр Васильев).

Балет «Лауренсия» - в техническом плане - не просто сложный, а архисложный (постановку можно назвать практическим пособием, точнее, хрестоматией всех классических хореографических элементов). И здесь не только следует просто «вычертить» хореографический текст, но и надо «сшить» такую эмоционально-образную «ткань» (при этом, актёрское мастерство должно проявляться у всех – и у солистов, и у кордебалета), глядя на которую можно поверить, что она из настоящего испанского кружева.

Выше всяких похвал кареглазая иверийская прима - Лали Канделаки в титульной партии иберийской красавицы: гордая посадка головы, прямая спина, смелый, а моментами лукавый взгляд. Последняя ученица В.Чабукиани, Лали Канделаки в партии Лауренсии была просто превосходна технически. Была, словно рассекающая воздух, прыжковая вариация Лауренсии с зависающими pas de chat и чётким контуром полётного движения; были и удивительно сложные пассажи, среди которых 16 больших туров, после которого зал впервые буквально «взорвался» аплодисментами и криками «браво»; были смерчевые тройные обороты финального фуэте. После каждого выхода Л.Канделаки оставалось волнующее ощущение живого танца, буквально рождающегося на глазах зрителей.

И в плане актёрского воплощения, грузинская прима создала яркий образ своей героини в развитии, в выразительной трансформации: от лучезарной, излучающей позитивную энергию и радость первой деревенской красавицы до отчаявшейся женщины, пламенно призывающей к штурму замка. Хотелось бы отметить, что и при личном общении грузинская прима буквально очаровала автора этих строк мягкой, по-южному тёплой аурой и истинно женской мудростью. Деликатность Лали Канделаки проявилась и на финальном поклоне, когда прима присела в реверансе, повернувшись в сторону своих белорусских коллег, отдавая должное их профессионализму.

Её партнёр – Константин Героник в партии Фрондосо (c привычными тонкими чабукиановскими усиками) выглядел скорее не брутальным деревенским щёголем, а благородным идальго – осанистым, весьма привлекательным и убедительным. Героник-Фрондосо так легко, эффектно, с драйвом выполнял знаменитые диагонали port-de-bras с прогибом корпуса назад, каскад лихих прыжков и смерчевые вращения (моментами перетягивая внимание зрителей с главной героини на себя), что верилось с трудом, что ещё буквально пару дней назад белорусский премьер находился на стационарном лечении по весьма серьёзному поводу. ГЕРОник-Фрондосо стал и настоящим ГЕРОем постановки, доказав, что и на сцене театра есть место подвигу, но, с точки зрения здравого смысла, молодому и, бесспорно, очень талантливому премьеру всё же надо менее рисковать здоровьем и своим профессиональным будущим.

В целом, это был спектакль-спор, спектакль-соперничество не только двух главных персонажей, но и их партнёров по сцене - настоящих профессионалов, невероятно тонко, словно играючи, перетягивающих внимание, успех на себя. Была и лукавая вариация Паскуалы – точная и стильная - в исполнении Яны Штангей; была и отчаявшаяся Хасинта в исполнении Александры Чижик с замечательной пластикой тела, которое, то сжималось, то натягивалось, как напряжённая струна, в сцене поругания (в целом, сцена надругательства была исполнена настолько, с позволения сказать, целомудренно, что было непонятно, кто кого насилует и в этом, автор этих строк, усматривает природную скромность и порядочность белорусских мужчин, которые даже на театральной сцене не осмеливаются обидеть женщину и, тем более такую красавицу, как А.Чижик).

Был и озорной Менго в исполнении белорусского премьера Константина Кузнецова, великолепно проявившего себя и как танцор, и как актёр (в его исполнении на первый план вышла красота самого танца, которого в его партии не так уж и много). Не менее привлекательно смотрелись ансамблевые и кордебалетные номера: октет подруг и друзей главных героев (в исполнении Надежды Филипповой, Татьяны Подобедовой, Натальи Рябцевой, Виктории Тренкиной, Такатоши Мачияма, Артура Иванова, Андрея Посоха и Дмитрия Ситкевича), изящное Pas de six (правда, невольно возникал вопрос, почему в паре с Паскуалой танцует один из друзей Фрондосо, а не её возлюбленный Менго-К.Кузнецов), зажигательный «Цыганский танец» с солирующим трио (Татьяна Уласень, Андрей Сироштан и Алексей Цовко) и «Танец с кастаньетами» (солисты – Полина Захаренкова и Игорь Мацкевич).

В стране яркого солнца, буйных красок и свободы важны не знатность и богатство, а дар жизнелюбия, продемонстрированный участниками кордебалета «этнографического» фона. И в звучании оркестра под руководством Олега Лесуна блестяще удалось собрать части партитуры столь разнохарактерного балета в единое целое. Маэстро продемонстрировал и тембральную яркость кордебалетных фресок, и бережное внимание к исполнителям во время сольных номеров, ни на минуту не забывая чётко держать причудливую ритмическую «сетку» партитуры.

В целом, «эффект линзы», столь важный при воссоздании исторического балета, оказался стилистически и сценографически выверенным. А в репертуаре белорусского театра появился ещё один яркий балет, который по своей эмоциональной составляющей стал достойной альтернативой столь знакомым балетным опусам Л.Минкуса.

P.S. Настоящей маленькой «звездой» постановки стал очаровательный трёхлетний карапуз, который в шутливом танце «стариков» на сцене столь тщательно копировал движения Александра Фурмана и Виталия Кулаковича, что моментами у него получалось даже лучше, чем у профессиональных танцоров. Думается, добрая половина аплодисментов и смеха была предназначена маленькому исполнителю, который даже не забыл приветственно вскинуть наверх руки в конце танца. Дети на сцене всегда вызывают самые добрые чувства, а талантливый ребенок – умиляет вдвойне. Ну, а столь яркое выступление маленького танцора, оставляет надежду, что за будущие кадры белорусского балета можно быть спокойным.

Алиева Улькяр Сабир кызы

Доктор искусствоведения. Автор 4 книг (последняя монография была издана в Германии и была включена в каталог «Изобретение в музыке»), 2 брошюр, 52 научных и свыше 500 публицистических статей, в которых затрагиваются актуальные проблемы современного музыкознания.

Участница республиканских и международных конференций, медиафорумов.

В 2005 году была удостоена диплома Министерства молодёжи, спорта и туризма в номинации «Лучший музыковед года».

В 2007 году была удостоена специального диплома Общереспубликанского конкурса научных статей «Современная культура Азербайджана: проблемы и перспективы» в номинации «Молодой учёный»

В 2014 году была удостоена диплома «За цикл высокопрофессиональных статей, освещающих белорусско-азербайджанское сотрудничество в области культуры» Посольства Республики Беларусь в Азербайджане.

Активно сотрудничает со СМИ Азербайджана и России (интернет-порталами Day.az, Vesti.az, Ann.az, Teatralspb.ru), газетами («Зеркало», «Эхо», «Известия Азербайджана»), журналами «Культура» (Азербайджан - Россия), «Балет» (Россия).