Архив новостей

«Шедевры русской музыки»

Большой академический концерт － явление для афиши Большого театра достаточно редкое: плотный график репертуарного театра не позволяет музыкантам оркестра и хора часто готовить самостоятельные программы для исполнения в «филармоническом» формате. И всё же, они случаются. 18 октября 2024 года состоится долгожданный концерт «Шедевры русской музыки».

Артём Макаров о концерте 18 октября 2024 «Шедевры русской музыки»: "вначале было желание театра сделать симфонический концерт, где оркестр выйдет на сцену. Но я считаю, что поскольку мы в театре располагаем разными коллективами, то хорошо бы задействовать ещё какие-то силы, в данном случае, это хор. Поэтому получился не симфонический, а вокально-симфонический концерт".

Программа концерта, инициированная главным дирижёром театра народным артистом Республики Башкортостан Артёмом Макаровым, призвана открыть окно в русскую музыку конца XIX и самого начала ХХ веков. Причём примелькавшееся обозначение «шедевры» в данном случае достойно отдельного акцента. К «шедеврам» в своём концерте маэстро подошёл не банально, но осознанно. Согласно словарным определениям, шедевр – уникальное, непревзойдённое творение, высшее достижение искусства и мастерства, то есть – нечто единичное, эталонное, можно сказать «штучное», «мастеровое»... Но вовсе необязательно широко известное, признанное, почитаемое или доступное. Судьбы шедевров столь же различны, сколь и судьбы творцов. Некоторые из них массово тиражируются, другие － признаны, но в определённых кругах, третьи – и вовсе «на редкого ценителя». И тем не менее, вне зависимости от «читаемости», несомненно достойны статуса «шедевра».

18 октября будут представлены три произведения. Каждое из них по праву может быть названо «шедевром», однако не каждое является действительно популярным. В концерте будут представлены три пути шедевра в музыке.

Один из путей – путь малоизвестности. Например, симфоническая сюита Александра Глазунова «Из средних веков» – редкое наименование в концертных сводках. Созданная в 1902 году, она ярко отразила свойственное русскому искусству того времени романтическое влечение к образам далёкого прошлого или экзотической красочности быта и нравов чужих, неведомых стран.

Творческая деятельность Глазунова охватывает около полувека, причём с самого начала она была словно освещена счастливой звездой («баловень судьбы» и «надежда русской музыки» – такими эпитетами характеризовал Глазунова Леонид Сабанеев, отмечая, что композитору необычайно повезло родиться даровитым, в обеспеченной семье и получить отличное воспитание). Необычно рано привлекший к себе внимание удивительной для такого юного возраста по своей ясности и законченности Первой симфонией (1882), он уже к тридцати годам завоёвывает широкую известность и признание как автор пяти замечательных симфоний, четырёх квартетов и многих других произведений, отмеченных содержательностью замысла и зрелостью его выполнения. «К сорока с небольшим этот музыкант уже снискал множество привилегий и знаков признания, среди которых степень почётного доктора музыки Оксфордского и Кембриджского университетов, Орден Почётного легиона, звание члена-корреспондента парижской Академии наук, представительство в жюри крупнейших международных конкурсов, почётное членство в Лондонском филармоническом обществе, а также в Академиях изящных искусств в Париже, Берлине и Риме – лишь наиболее значимые... Глазунов имел неоспоримое реноме «живого классика» в глазах современников» (Т.Букина). Ясный, выверенный композиторский почерк, доскональное владение формой, оркестровкой, прекрасное «классическое» чувство стиля, академизм – черты творчества этого композитора.

К моменту написания сюиты «Из средних веков» он был уже автором семи симфоний, симфонической, камерной музыки и трёх балетов. Однако образы сюиты, как выражается Оссовский, «врываются» в ясный и устойчивый мир глазуновского классицизма «закованные в броню непреоборимой конструктивной логики». Премьера сюиты состоялась в одном концерте с Седьмой симфонией и прошла блестяще, в рецензиях сюита оценивалась как «одно из блестящих произведений Глазунова». Вскоре сюита и симфония были исполнены автором в концерте Лондонскогго филармонического общества, а затем в Германии. В этом произведении композитор обращается к образам средневековья: «его воображение всегда несколько склонное к романтизации избираемых сюжетов по-прежнему вдохновлялось темами верности, долга, чести, любви, подвигов, колоритными сценами рыцарским шествий, торжественных проводов и встреч, красочными картинами природы. Этот интерес поддерживался и общим увлечением эпохой средних веков в литературных и художественных кругах начала ХХ века» (М.Ганина).

Каждая часть сюиты имеет своё название и программу. Ю.Келдыш: Раньше других частей сюиты возникла «Серенада трубадура» – «в стиле „Адама де ля Галя“ (!), ну, конечно, поблагозвучней, хотя старался избегать терций на сильных временах», – сообщал Глазунов Римскому-Корсакову в письме от 6 июля 1901 года. Указание на Адама де ля Аля не следует понимать как буквальное подражание. Это небольшая пьеса типа пассакалии с задумчивой мелодией диатонического склада, которая излагается на фоне остинатной фигуры скрипок и арфы, имитирующей звучание лютни. ...Глазунов решил включить эту пьесу в состав сюиты, прибавив к ней еще три части. Первые две не имеют в партитуре особых заголовков, но из письма автора Римскому-Корсакову мы узнаем, что одна из них должна была называться «Замок на берегу моря», другая – «Danse macabre» – «шуточный, в форме коротенького Scherzo». Равномерно раскачивающаяся остинатная фигура басов и короткие пассажи скрипок, подобные всплескам волн в первой пьесе, должны, по замыслу композитора, вызывать образ одиноко стоящего старого замка, омываемого ровно и неизменно текущими морскими водами. Этому суровому, сумрачному образу противопоставлена сцена любви (В программе к первому исполнению сюиты содержание этой части поясняется следующим образом: «Море катит седые волны, а на берегу в замке юная чета не слышит рёва бури, не видит волн, погруженная в тихое счастье любви».): колорит музыки просветляется благодаря смене минора одноимённым мажором, возникает певучая лирическая тема, звучащая все более ярко и страстно. И только в кратком заключении восстанавливается первоначальное движение как напоминание о вечном постоянстве бытия и непрочности, преходящести человеческого счастья.

Средневековый сюжет «Пляски смерти», романтически истолкованный Листом в его знаменитых парафразах на тему Dies irae, получает у Глазунова жанрово-характеристическую трактовку, как картинка народного уличного представления. Используя ту же тему католической секвенции, композитор проводит ее полностью лишь однажды, далее следует ряд свободных вариаций, в которых изредка слышатся отдельные обороты темы. Музыка пьесы носит подчёркнуто холодный бескрасочный характер, создаваемый игрой смычковых на открытых струнах, широким применением ударных тембров (изложение темы вариаций поручено ксилофону) и рядом других приёмов. Октавы арфы и фортепиано в заключительном разделе звучат как редкие размеренные удары похоронного колокола.

В последней пьесе «Крестоносцы», своим пышным блестящим колоритом контрастирующей трём предыдущим, возникает излюбленный Глазуновым образ стройного торжественного шествия. Основная маршевая тема подготавливается перекличкой призывных воинских фанфар, в среднем разделе тема хорального склада излагается в форме фугато.

Другой путь шедевра – путь избранности. В русской музыке это путь Сергея Танеева и, в частности, его кантаты «Иоанн Дамаскин». Выдающийся пианист и дирижёр, маститый и принципиальный педагог (именно в классе Танеева раскрылись таланты Скрябина, Рахманинова, Глиэра, Палиашвили, Ляпунова), интеллектуал, исследователь, учёный (его труд «Подвижной контрапункт строгого письма» о полифонической технике стал сильнейшим толчком к развитию всей музыкальной науки и до сих пор является хрестоматийным), Сергей Танеев вошёл бы в историю русской музыки даже, если бы не стал композитором. Однако именно его композиторское творчество заняло совершенно особую нишу в искусстве своего времени. Список сочинений Танеева поражает своей лаконичностью, причина которой – чрезвычайная художественная требовательность композитора: обладавший непогрешимым вкусом Танеев публиковал только то, что считал наиболее важным и значительным, наиболее совершенным, а многие свои сочинения, в том числе и крупные, рассматривал как технологические задания, долженствующие стоять на пути к достижению основной цели. Все богатства личности Танеева – мощный интеллект учёного, глубокая эмоциональность и сильная воля – сплавились воедино в лучших произведениях выдающегося русского композитора. Танеев работал в тех жанрах, которые мало использовались до него в русской музыке. Ни у кого из русских авторов сочинение произведений для хора, в частности, кантат, не занимало столь большого места в творческой работе. Из русских кантат, написанных до Танеева, можно упомянуть лишь «Москву» Чайковского, сочиненную всего за год до первой опубликованной кантаты Танеева «Иоанн Дамаскин». 

Маэстро Макаров подчёркивает, что именно это произведение является центром всей программы вечера: "основное ядро программы -- кантата "Иоанн Дамаскин" Сергея Танеева, любимое мной произведение. Его я исполнял неоднократно, и у меня всегда было желание попробовать это сделать с оперным хором, чтобы оно прозвучало мощно, в большом зале -- это сочинение, для которого нужны серьёзные звуковые ресурсы. Мне показалось, что это может получиться здесь, именно с нашими двумя коллективами - оркестра и хора. Остальные произведения подбирались таким образом, чтобы быть в гармонии с опусом Танеева. Я решил, что это будет именно русская музыка. Сюита Александра Глазунова "Из средних веков", как мне кажется, будет хорошо настраивать на музыку Танеева. Там, безусловно, совсем иное содержание, но она не составит противоречия кантате, не будет "мешать"".

В лирико-философской кантате «Иоанн Дамаскин» Танеев впервые реализует замысел о написании православной кантаты по модели баховских протестантских кантат, объединив церковную музыкальную традицию со строгостью классики и лиризмом романтизма. Работа над сочинением продолжалась очень долго. Композитор проделал огромный подготовительный труд, разрабатывая избранные музыкальные темы в контрапунктической технике. В результате кантата «Иоанн Дамаскин» С.Танеева стала одним из столпов русской музыки, вершиной монументального вокально-симфонического духовного композиторского мастерства, подлинный «русский реквием». 

Замысел «Иоанна Дамаскина» возник в ту пору, когда музыкальная Москва понесла тяжёлую утрату: скончался выдающийся русский пианист, основатель Московской консерватории Н. Г. Рубинштейн. Танеев, тяжело переживавший смерть своего учителя, посвятил свой вдохновенный труд его памяти. 

Литературным материалом для кантаты послужили строки одноименной поэмы А. К. Толстого, отличающиеся благородством, простотой и глубоко своеобразным настроением. Подлинно романтическое произведение А. К. Толстого повествует о крупнейшем византийском богослове, поэте и сочинителе духовных гимнов Иоанне Дамаскине (из Дамаска), жившем в VIII веке. Отрывок из поэмы, положенный в основу кантаты, представляет собой один из траурных гимнов, петых Иоанном Дамаскиным и его учениками. Стихи как нельзя более подходили к случаю, по поводу которого была написана кантата. Все это потребовало определённых музыкальных образов. Поэтому Танеев в качестве основной темы привлёк в своё произведение старинный церковный напев «Со святыми упокой», ставший в русской музыке символом трагического.

ХХ век для русской музыки начался, во-многом, именно со звонов второго концерта Рахманинова.

В наше время широко известен и богато отрефлексирован и тот факт, что именно с этой музыкой в мир пришёл «новый Рахманинов» – разуверившийся и преодолевший, сомневавшийся и воспрявший, принеся с собой восторг и величие духа. Страшный творческий и психологический кризис, настигший Рахманинова вследствие катастрофического провала его первой симфонии (произведение было неудачно исполнено под руководством А.Глазунова в 1897 году и потерпело полное фиаско. «Живой свидетель события, присутствовавший на генеральной репетиции и концерте, удостоверяю, – пишет мемуарист Оссовский, – что исполнение симфонии было сырое, недодуманное, недоработанное и производило впечатление неряшливого проигрывания, а не осуществления определённого художественного замысла, которого у дирижёра и не было». Критика была до крайности грубой: композитор Цезарь Кюи написал, что «если бы в аду была консерватория, если бы одному из её даровитых учеников было задано написать программную симфонию на тему „семи египетских язв" и если бы он написал симфонию вроде симфонии г. Рахманинова, то он бы блестяще выполнил свою задачу и привёл бы в восторг обитателей ада»), едва не стал окончанием композиторского пути. Однако после трёх лет молчания, благодаря длительному этапу осознания и проживания последствий этой творческой катастрофы, появились первые вестники возвращения. Свой фортепианный концерт композитор посвятил терапевту (невропатологу и гипнотизёру) Николаю Далю. 

Г.Ганзбург: «Стиль Рахманинова до и после кризиса – разный. В те годы эмоциональная открытость, искренность переживания и непосредственность выражения чувств в искусстве ощущались как досадный анахронизм, нежелательный пережиток недавнего прошлого... В случае с Рахманиновым можно было ожидать, что он, обретая в кризисные годы творческого молчания новый стиль, избегающий эмоциональной открытости, отойдёт от анахроничной романтической манеры, казавшейся тогда не соответствовавшей духу времени. Однако, послекризисные сочинения показали, что "очищения" стиля не произошло, чувственность, пылкость высказывания сохранились, "океан страстей", свойственный раннему стилю Рахманинова, не исчез. Новизна была в том, что, оставаясь океаном страстей, безбрежным и необозримым, он одновременно стал той каплей, на которую направлен окуляр микроскопа. По другую сторону окуляра – наблюдатель, разглядывающий каплю, и видящий в ней кипение океана. В этом уникальная рахманиновская двуплановость: есть два субъекта происходящего, между ними разница в масштабе. Субъект переживания и субъект наблюдения – одна и та же личность, мысленно пребывающая по обе стороны микроскопа. Эффект, разделяющий две ипостаси субъекта – не дистанцирование, а масштабирование, они раздельны, но их величины несоизмеримы. Личность автора пребывает одновременно и "в", и "над": в бушующем безбрежном океане страстей и над ним, как над микроскопической каплей. Психологическая раздвоенность лирического субъекта, который переживает эмоциональные бури в микромире персонажа и одновременно наблюдает за переживаниями из макромира автора, может быть условно определена как рахманиновский титанизм. ... В "первом стиле" Рахманинова был только один уровень непосредственного переживания. После кризиса добавился новый уровень, по отношению к нему "первый стиль" стал объектом рефлексии, материалом манипуляции, интеллектуальной игры. Возникшую двуплановость можно понятийно определять по-разному, например, как человеческое и надчеловеческое. У Чайковского они пребывали в конфликте, у Рахманинова человеческое и надчеловеческое – уровни одного общего (двуединого) субъекта переживания».

Артём Макаров: "второе отделение -- второй концерт для фортепиано с оркестром Сергея Рахманинова. Это будет переключение на другие эмоции, несмотря на то, что это всё музыка одного поколения композиторов. Я думаю, что это будет "музыкой для души" - и для размышлений, и для удовольствия". 

В концерте «Шедевры русской музыки» 18 октября мощь и величие рахманиновского духа явит публике один из наиболее ярких представителей русской фортепианной школы Никита Мндоянц. 

Никита Мндоянц - победитель Международного конкурса пианистов в Кливленде (США) (2016 год), Международного конкурса пианистов имени И. Я. Падеревского в Польше (2007) и финалист Международного конкурса им. Вэна Клайберна в США (2013). В девятилетнем возрасте он сыграл свой первый сольный концерт в г. Хельсинки в зале Академии им. Я. Сибелиуса. Концерт был записан и издан на диске фирмой “Vista Vera”.
Получил образование как пианист и композитор в Центральной музыкальной школе при Московской консерватории, Московской государственной консерватории им. П.Чайковского и аспирантуре, где его педагогами были Т. Л. Колосс, профессора А. А. Мндоянц и Н. А. Петров (фортепиано), Т. А. Чудова и А. В. Чайковский (композиция). В 2012 году в возрасте 23 лет Н. Мндоянц стал членом Союза композиторов России. В 2014 году был удостоен Первой премии на Международном конкурсе молодых композиторов имени Н. Мясковского, в 2016 году — памяти С. Прокофьева в Сочи. Является одним из героев документальных фильмов «Русские вундеркинды» (2000 г.) и «Конкуренты» (2009 г.), снятых немецкой фирмой Lichtfilm (режиссер И. Лангеман).

Никита Мндоянц постоянно гастролирует в странах Европы, Азии и США, выступая во многих престижных залах, таких как Большой и Малый залы Московской консерватории, Концертный зал им. Чайковского, Большой Зал Санкт-Петербургской филармонии, Концертный зал Мариинского театра, Salle Cortot и Auditorium du Louvre в Париже, Люксембургская филармония, зал Bozar в Брюсселе, Elbphilharmonie в Гамбурге, в Большом зале Литовской филармонии и Карнеги-холл в Нью-Йорке.

Играл с ведущими оркестрами, среди которых Заслуженный коллектив России Академический симфонический оркестр Санкт-Петербургской филармонии и Симфонический оркестр Мариинского театра, Государственный академический симфонический оркестр России имени Е. Ф. Светланова, Кливлендский Симфонический Оркестр, Симфонический Оркестр г.Форт-Уорт (США), Государственный Симфонический Оркестр Армении, Государственный симфонический оркестр Республики Татарстан, МГАСО п/у П.Когана, БСО им. Чайковского, Национальный Симфонический Оркестр Узбекистана и другие.

Среди дирижеров, с которыми сотрудничал пианист - Шарль Дютуа, Леонард Слаткин, Эри Клас, Василий Синайский, Дмитрий Ситковецкий, Владимир Зива, Александр Рудин, Александр Сладковский, Филипп Чижевский, Валентин Урюпин, Игнат Солженицын, Мурад Аннамамедов, Константин Орбелян и другие.
С 2012 года Никита Мндоянц — пианист и композитор в резиденции Международного музыкального фестиваля в Висамбуре (Франция). Никита постоянный участник международных фестивалей: имени Шопена в Душники-Здруй (Польша), Klavier-Festival Ruhr (Германия), IKIF в Нью-Йорке, Brevard Music Festival (США), Лики современного пианизма (Санкт-Петербург) и другие.

Ольга Егорова