Новости

Конкурс молодых критиков: итоги

 

Подведены итоги первого Конкурса молодых музыкально-театральных критиков, проведённого Большим театром Беларуси в рамках Х Минского международного Рождественского оперного форума. Принять участие в конкурсе могли студенты творческих ВУЗов, посетившие мероприятия форума и представившие одну или несколько критических работ, посвящённых событиям или истории Форума.

 

Авторам была предоставлена возможность присутствия на спектаклях, а также свобода в выборе жанра, стилистики и объёма статей.

 

Всего на конкурс было прислано 9 работ, большая часть которых представляла собой рецензии, отзывы, эссе, личные впечатления и размышления о спектаклях; одна работа была посвящена краткому обзору событий Х Рождественского оперного форума.

 

В жюри конкурса вошли ведущие музыкально-театральные критики Беларуси Надежда Бунцевич, Наталия Ганул, Юлия Андреева, музыкальный редактор телевидения и радио, журналист Людмила Полковникова, а также представители Большого театра Беларуси.

 

Каждый из членов жюри составил рейтинг работ, исходя из собственных критериев оценки: в числе важнейших показателей на первые места судьями выдвигались информативность и знание материала, стиль изложения, логика и грамотность, незаурядность мышления и фактологическая достоверность, точность и стилистическая и грамматическая безупречность и др. Лауреат был определён по наибольшему количеству «высоких» позиций в рейтинге.

 

Победившей работой стала статья студентки III курса отделения музыковедения Белорусской государственной академии музыки Екатерины Соколовой «Драма Хосе в опере “Кармен”». В соответствии с условиями конкурса мы публикуем эту работу:

 

Драма Хосе в опере «Кармен»

 

Опера «Кармен» Жоржа Бизе для Большого театра Беларуси является более чем знаковой. Именно с премьеры этой оперы в 1933 году начинается история театра, и потому естественно, что юбилейный X Минский международный Рождественский оперный форум был завершен яркой и культовой оперой.

Со дня премьеры оперы «Кармен» прошло уже 144 года, а образ пленительной и страстной Карменситы побуждает театры всего мира вновь и вновь обращаться к произведению Бизе, экспериментировать и привносить в него новые акценты. На сцене белорусского Большого театра исполнение оперы было решено в достаточно классической и традиционной манере. В режиссерской версии Галины Галковской опера получилась красочной, чувственной и реалистичной. А особенно интересно в данной постановке столкновение двух сильных характеров и постепенное раскрытие драмы Хосе, облик которого часто тонул рядом с ярким образом роковой цыганки.

Значительное место в спектакле занимают танцевальные эпизоды, которые также участвуют в создании испанского духа. Существенная роль в этом отведена хору. Хористы не только поют, но и танцуют. В режиссерской версии хор не просто безликая толпа, оттеняющая основное действие, хор – это непосредственный участник разворачивающейся драмы, чутко улавливающий все повороты сюжета. В исполнении хором фламенко ощущалась свобода, азарт и некоторая стихийность, которая не противоречит народному танцу, но добавляет достоверности. Сцена в таверне получилась яркой и динамичной. Из недостатков следует отметить нечеткость произношения французского языка, а также некоторую статичность в начале 3 акта.

Особого внимания заслуживает работа художницы Анны Контек, сумевшей создать атмосферу шумного города с его темпераментными жителями. В первом акте перед публикой появляются дамы в платьях пастельных тонов. Нежный, дымчатый колорит одеяний работниц табачной фабрики живо сменяется на яркие краски.

Оркестр под управлением Андрея Галанова звучал по-испански торжественно и темпераментно. Дирижеру-постановщику удалось выстроить звуковой баланс, предоставив возможность солистам продемонстрировать виртуозную вокальную технику. В дальнейших постановках хотелось бы слышать хор мальчиков, поющий на сцене, а не в оркестровой яме, т.к. ощущалось несоответствие зрительного и звукового ряда. В целом, несмотря на незначительные расхождения оркестра и вокальных партий, следует отметить слаженную работу всего коллектива.

Образ знаменитой femme fatale (роковой женщины), в исполнении Оксаны Волковой, отличается некоторой сдержанностью, отсутствием вульгаризмов и акцентов на беспородность главной героини. Перед зрителем предстаёт фигура самолюбивой и гордой красавицы, знающей себе цену. Женщина, не лишенная нотки авантюризма, игривости, всюду притягивающая мужчин, красный цветок которой указывает на следующее разбитое сердце. Статная и эффектная Оксана Волкова с томным и бархатистым тембром голоса сумела вызвать эмоциональный отклик у слушателей (чему свидетельствовали бурные аплодисменты), и достоверно передала темпераментный и огненный облик Кармен во всей ее многогранности: от игривой и страстной соблазнительницы до гордой и равнодушной ко всяким мольбам роковой женщины. Исполнение О. Волковой отличалось свободой и порой даже пронзительностью, но без тяжести в верхнем регистре. Она сумела передать независимый характер цыганки.

Второе действие – это кульминация соблазнительницы-Кармен. Песня и танец Карменситы («Je vais danser en votre honneur … La la la») были исполнены весьма игриво, без излишней откровенности, но с присущей долей эротизма. Гармоничное слияние пластики движений и легкого, теплого вокала рождало очень живописную картину.

У приглашённого американского тенора Адама Дигеля в роли Хосе было всё, что соответствует исполняемому образу: харизма, внешность, сильный и пластичный голос, артистические данные. Недаром Адам Дигель является выдающимся солистом, и его роли не раз отмечали в «Metropolitan Opera». Следует добавить, что каждый исполнитель излучает особую энергию, придающую постановке свежесть и привносящую новые эмоциональные оттенки. Это убедительно продемонстрировал американский вокалист, который по уровню страсти, пылкости и чувственному наполнению в мизансценах порой даже главенствовал, подчеркивая испанский темперамент героя.

Образ Хосе получился объёмным и многогранным. Сдержанность и выдержка, присущая солдату в первом акте, оттеняется проникновенной, чувственной до дрожи в голосе арией с цветком («Видишь, как свято храню цветок, что ты мне подарила»). В сценах ревности ощущалось колоссальное напряжение Хосе, которое переходило в решительную и реалистичную схватку с противником. А в заключительном акте оперы драматизм и страсти достигали настолько высокого уровня, что невольно вызывали страх за Кармен и одновременно отражали внутреннюю драму самого Хосе.

Актерская игра, жестикуляция, мощные вокальные данные, свобода исполнения двух главных героев создали настоящую драму на сцене оперного театра. Невероятная связь прослеживалась между Хосе и Кармен. Выражалось это не только в полноценном и слаженном вокальном дуэте, но и в нюансах: в первую очередь, во взгляде, отражающем всю палитру чувств героев. В этом отношении минская постановка весьма интересна.

Как правило, в опере Бизе можно наблюдать трансформацию образа Кармен: от роковой красотки до обреченной женщины, предчувствующей свою смерть и гордо кидающейся в её объятия. Сцена гадания была исполнена О. Волковой достаточно сдержанно, со скорбным и мрачным колоритом, но в ней не хватало трагической окраски. В финальной сцене образ Кармен не претерпевает такого значительного изменения, какому подвергается образ Хосе. Гордая цыганка, лишенная всякого сочувствия, олицетворяет свободу желаний и верно следует своему лозунгу – такой она была и в первом акте. Однако и в её образе, безусловно, можно наблюдать трагическую трансформацию.

В опере явно прослеживается психологическая драма Дона Хосе, которая часто остаётся на втором плане и затмевается роковой смертью Кармен. Чувственное исполнение Дигелем партии Хосе раскрыло трагическую эволюцию образа.  В первом действии перед зрителем предстаёт благородный и цельный образ солдата, у которого есть семья и будущая невеста – нежная Микаэла. Но деструктивное начало, заложенное в самой Кармен, постепенно проникает и в душу Хосе. Солдат переживает понижение по службе, затем, ради возлюбленной, отказывается от мундира, покидает семью, лишается стабильности. Можно сказать, он отказывается от спокойной благополучной жизни, а взамен получает «разрушенный мир». Фактически Хосе, обреченный на одиночество и скитания по миру, переживает предательство и чувствует себя использованным, ненужным и отвергнутым. И, несмотря на это, он находит в себе силы простить неверность Кармен и «начать всё заново». Но Карменсита, соблазняющая солдата на вольную и свободную жизнь, её же (свободу) и забирает.

Солистам удалось передать противоположность образов двух героев, столкновение разных и сильных характеров: Кармен, совершающая всякий раз сделку внутри себя, не думающая о последствиях своих поступков, и Хосе, у которого всякие чувства сильны, тяжело переживающий унижение и разочарование. В отличие от Кармен, он не обесценивает чувства. Пытаясь справиться со своей болью, которую так реалистично выразил Дигель, Хосе просит Кармен остановить его. В руках презирающей смерть цыганки находятся две судьбы, и она решает исход драмы.

Так, в данной постановке отчетливо наблюдается сложная эволюция образа Хосе, его любовь, страдания, гнев за предательство и поруганную честь, а сочетание аффекта с бессилием рождает неминуемую смерть обоих героев: физическая – Кармен – и духовная – Хосе.

В финале третьего акта мольба А. Дигеля-Хосе, порой сопровождаемая дрожью в голосе и надрывными верхами, а также белое платье Кармен, которое, с одной стороны, вызывает ассоциацию с подвенечным одеянием, а с другой, символизирует траур, – всё это неизбежно ведет к трагедии. Волкова и Дигель буквально ведут за собой зрителя и с постепенным накалом страстей приводят к кульминации оперы.

Пространственное решение площади в четвертой картине и её простота позволяют сконцентрироваться на разворачивающейся драме. А реализм и единовременный контраст в версии Г. Галковской достигается благодаря удачному использованию приёмов «конкретной музыки» – записи восторженных оваций и криков толпы.

В заключении оперы пятнами крови аллегорично лежали разбросанные красные розы вокруг умирающей Кармен. С розы, символа любви и страсти, начиналась драма, ею же и закончилась. Их наличие многозначно: это и рок, и кровавый исход, и знак любовного чувства, которое в данном произведении привело к разрушению.

Роковой страсти противопоставлялась кротость и мягкость Елены Бунделевой в роли Микаэлы. Вокальные данные певицы несколько уступают по силе звучания, однако ее светлый тембр, порой намеренно высветленный, ярко контрастировал с густым меццо Кармен. Эти качества придали образу Микаэлы трогательную беззащитность. Достойным соперником Хосе стал Эскамильо, роль которого исполнял приглашенный латвийский баритон Янис Апейнис. Сценический облик баритона – бесстрашного тореадора, любимца публики – был очень органичным и в драматургическом плане равным Хосе.

В целом, белорусская постановка была выдержана в классической манере и соответствовала либретто оперы. А приглашенные солисты сумели обострить конфликт между двумя главными героями произведения и создать настоящую трагедию на сцене Большого театра.


 

 

Автор работы, занявшей вторую позицию в рейтинге, – Валентина Кевра, студентка отделения музыковедения Белорусской государственной академии музыки.

 

Эпический сказ оперы «Князь Игорь» в новой постановке

 

Десятый год публику оперного театра радует Рождественский оперный форум, в котором на протяжении шести дней – с 7 по 12 декабря было показано четыре белорусские постановки с участием приглашенных солистов, один спектакль Национальной оперы Украины и Гала-концерт звезд. Значимость и престижность этого форума для белорусской музыкально-театральной культуры возрастает с каждым годом – все больше приглашенных гостей принимают участие (в этом году более 130 гостей из 16 стран), а ряды слушателей заполняются новыми ценителями оперного искусства.

X Минский международный Рождественский оперный форум открыла опера «Князь Игорь» Александра Бородина. Это уже шестое обращение театра к партитуре композитора (Ранее были постановки таких режиссеров как: Б.Чернявского­ 1934, Д.Смолич 1969, Ю.Александрова 1994, 2012, 2015). В основе оперы, знакомый еще со школьной скамьи, шедевр древней литературы, произведение, проникнутое нежной и сильной любовью к родине, эпический сказ о стародавних временах ­—­­ «Слово о полку Игореве». Сюжет, который актуален и по сей день, содержит в себе вневременной характер. Тут одномоментно присутствуют различные темы: тема патриотизма, предательства, любви и верности, коварства и преданности.

Несмотря на простую фабулу сюжета, А. Бородин создал очень сложные психологические линии взаимоотношений между персонажами – герои оперы далеко не идеальны, нет ничего однозначного, нет черного и белого, нет абсолютно хорошего или плохого. Если в музыкальной партитуре композитор тщательно прописал все нюансы – смены темпа, нюансировку, то дальнейшее воплощение на сцене – настоящая работа мастера-режиссера. От  его видения зависит тонкая работа постановки мизансцен, процесс создания целостных образов, сценического расположения героев и их движений. Каждый режиссер имеет возможность в большей степени выделить ту линию, которые ему ближе и по-своему воплотить задумку, стараясь не нарушить сюжет оперы.

С одной стороны, интерпретатор должен быть честен с партитурой, а с другой стороны при постановке внести нечто новое, попытаться создать то пространство, в котором идея и замысел произведения раскрылись бы в полной мере. Но каков же соблазн сделать из оригинала свою «режоперу», что, к сожалению, так популярно в последнее время. Ах, сколько же было различных интерпретаций «Князя Игоря»! Несомненно, для того, чтоб «удивить публику», достаточно переодеть князя в мундир и перенести сюжет оперы в середину XX века, сопровождая действо современными декорациями и костюмами, как это сделал Дмитрий Черняков («Metropolitan Opera» 2014), или как Юрий Александров - изменить традиционную последовательность некоторых сцен, в частности, увертюру поместить после пролога, а хор поселян – в финале оперы («Новая опера» 2011).

Но высшее искусство постановки оперы возникает тогда, когда с привнесением нового, не теряется задумка и смысл всей композиторской оперы, когда режиссер создает ту бархатную подушку, на фоне которой в ювелирных магазинах преподносят дорогие камни.

На протяжении многолетней архитектурно-исследовательской деятельности Галина Галковская и Анна Булычева (консультант по рукописному наследию А. Бородина) продолжили работу Павла Лама, который обновил сюжет оперы, доказал авторство нотных текстов, сцен и их местонахождение. В результате такого анализа вышла уникальная редакция клавира оперы, которая была представлена белорусскому зрителю. В опере «Князь Игорь» режиссер-постановщик Г. Галковская, сумела в сочетании с современными техническими возможностями (сопровождающая действие видеопроекции) передать волнующий дух времени (атмосферу и убранство древних храмов и половецкого стана, зарево пожаров). «Сюжет спектакля будет совершенно другим, - отметила Г. Галковская в интервью для радио “Спутник”, - кроме того, появился новый музыкальный материал. У меня родились новые режиссерские решения, новые персонажи, которых никогда раньше не видели зрители. Концовка неожиданная и неожиданное начало. История, которую мы рассказываем, звучит современно и вместе с тем абсолютно отражает то, ради чего когда-то писалось «Слово о полку Игореве», а потом Александр Бородин сочинял свою оперу».

Итак, в качестве нового материала в оперу были добавлена вторая ария Игоря, симфонический эпилог из оперы «Млада», но из сюжета убраны такие персонажи как Овлур, Половецкая девушка, и сокращена финальная сцена встречи Ярославны и Игоря. Такие изменения повлекли за собой усиление драматургии первого действия, которое стало намного более эмоциональным, экспрессивным и закончилось на такой высокой ноте, что кульминация второго действия стала тихой, воспринимающейся многоточием, наталкивающей зрителя на дальнейшее размышление о великих гражданских идеях.

Именно такое развитие драматургии можно оправдать тем, что на первый план в постановке выходит идея патриотизма, основывающаяся на размышление о верности, достоинстве, чести. В таких действах важную роль выполняют хоры, которые занимают значимое (а порой и определяющее) место в сюжете. Нина Ломанович, хормейстер-постановщик, создала поистине продуманные, органичные хоровые сцены, которые действительно впечатляли – эпичному размаху хора «Солнцу красному слава!» противостоял утонченный и изысканных хор девушек, а напряженный по драматизму хор бояр «Мы к тебе, княгиня» поражал не только своей мощью, но и мастерством исполнения.

 Отдельно следует сказать о сценографии, об изобразительно-пластическом образе спектакля. Вячеслав Окунев (художник-постановщик) щепетильно подошел к этому вопросу, его идея была очень продумана: «Я считаю, что в музыкальном театре декорация и костюмы должны не иллюстрировать, а стилистически отвечать музыке и эмоциональным намерениям автора [из интервью для радио "Спутник"]». Поэтому, сцена не превратилась в музей иллюстраций, а органично содействовала происходящим событиям.

Оркестр под управлением Александра Анисимова блистал своими красками, тонкой нюансировкой и профессионализмом, однако, не всегда был соблюден баланс между солистами и оркестром, были и вопросы к дикции хора.

В отношении солистов спектакля следует сказать отдельно. Анастасия Москвина произвела неизгладимое впечатление у зрителей в роли Ярославны. Великолепный, яркий, трепетный звук ее голоса, убедительная актерская игра и незабываемая потрясающе тонко исполненная ария «Плач Ярославны» в третьей картине первого действия покорила сердца каждого сидящего в зале. Образ Ярославны предстал в исполнении солистки перед слушателями многогранно - как любящая жена, как глубокий символ матери и как собирательный образ Родины.

Столь же убедителен был образ Игоря. Тонкая музыкальность, великолепная драматическая кантилена, потрясающая актерская игра Сергея Мурзаева – есть слагаемые его подлинного триумфа, и первая (хрестоматийная) ария Игоря становится впечатляющей кульминацией этой постановки.

Порадовал и Владимир Петров в роли Галицкого, который благодаря своему профессионализму и мастерству справился со своей сложной партией и актерски, и вокально.

Надо отдать должное и блистательной Оксане Волковой, исполнительнице партии Кончаковны, с ее эффектной внешностью, красивым бархатным тембром голоса и актерской пластичностью.

Впечатление о том, что партия Кончака была специально создана для Саргиза Бажбеук-Меликяна не покидала на протяжении всего второго действия – тембр голоса, фактура, манеры – все указывало на то, что солист полностью проникся ролью.

В итоге, опера получила глубокий эмоциональный отклик своей многогранностью, демократизмом и эффектностью. «Область музыки – пишет Жорж Санд – душевные волнения. Цель музыки – возбуждать эти волнения, и сама она также вдохновляется ими». Я рада тому, что опера «Князь Игорь» до сих пол волнует и впечатляет современных слушателей своей искренностью, эпичностью и таким современным прочтением.


 

 

На третьем месте по результатам оценки экспертов оказались две работы: выпускниц отделения фортепиано Белорусской государственной академии музыки Полины Терновой и Полины Белкиной.

 

Полина Тернова
Меняются только декорации

Классическая постановка оперы Дж. Россини «Севильский цирюльник» живёт на сцене уже 203 года. Дамы в платьях с пышными кринолинами, кавалеры в камзолах и париках – это то, что завсегдатаи оперного театра видели не один раз, то, что в сочетании с великолепной музыкой итальянского композитора любимо многими. Чем же отличается интерпретация главного режиссёра и художественного руководителя Национальной оперы Украины Анатолия Соловьяненко?

Невозможно определить, в каком времени разворачивается действие спектакля. Граф Альмавива и Фигаро расхаживают по сцене в джинсах и плащах с разноцветными нашивками – их костюмы навевают мысли о рок-н-ролле последних десятилетий прошлого века. В таком можно было бы выйти на сцену небольшого клуба и «сбацать» для своих пару песен на трёх аккордах. Декорации в первом действии почему-то кажутся едва ли не городом будущего. Чёткие линии, стальные швы, массивные блестящие заклёпки… Неоновые вывески — модные бренды или вывески баров. А световые мечи и Дарт Вейдер в комнате Розины – отсылка к нынешней массовой культуре. Слава Богу, в финале оперы Дарт Вейдер не оказывается чьим-нибудь отцом. Было бы, конечно, оригинально, но странновато.

После битвы на световых мечах на сцене включается телевизор. Доктор Бартоло смотрит матч туринского «Ювентуса» с, судя по флагам на трибунах стадиона, мадридским «Реалом». Почему не «Севилья»? Житель этого города с большой долей вероятности болел бы за местный клуб. Впрочем, наверняка театральная публика идёт на спектакль не за тем, чтобы следить за футбольными баталиями. Или же всё дело в том, что Севилья уже не Севилья. Точно так же, как невозможно определить время, в котором происходят события, невозможно определить и место. Это абстрактный мегаполис из стекла и металла. Но люди не меняются. Во все времена люди любят, ненавидят, хитрят и пытаются устроить своё счастье.

Цирюльник Фигаро выезжает из-за кулис на самокате. Толпа уличных зевак гоняется за графом и жаждет сделать селфи с ним. Плакаты в руках полицейских складываются в надпись «I love you, baby». Все эти детали далеки от привычной классической постановки, но они не вызывают раздражения. В конце концов, аккомпанемент серенады Альмавивы исполняет мандолина, несмотря на то, что он сам на сцене вдохновенно перебирает струны электрогитары. Режиссёр экспериментирует с постановкой, декорациями и костюмами, однако музыка остаётся прежней. Да и остроумный сюжет комедии Бомарше тот самый, что развлекал первых зрителей в начале девятнадцатого века. Меняются только декорации. Люди всё те же.


 

Полина Белкина
Ж.Бизе. "Кармен"

17 декабря в рамках десятого минского международного Рождественского оперного форума в Большом театре оперы и балета Беларуси прозвучала опера «Кармен». Самой первой постановкой  только открывшегося в 1933 году белорусского театра была именно «Кармен», поэтому она заслуженно неизменный спутник любого праздника.

Это история, которая всегда волнует сердца, история о «формуле привлекательности”, история о самом загадочном образе женщины. О чем вы думаете, когда идете в театр, когда идете на «Кармен»? Вы ведь не идете на очередную историю о любви, не правда ли, ведь не только за этим?  Хоть чуть-чуть в глубине души не надеетесь ли Вы разгадать химию этой «манкости», не надеетесь ли понять кто она, эта женщина, эта Мона Лиза страсти?

Каждая оперная постановка уникальна, уникальна именно людьми ее создающими. Над каждой постановкой работает огромная команда людей. В результате этого взаимодействия получается создать целый мир, живой организм, с которым вы столкнетесь, придя в театр. В чем задача зрителя? Я думаю, задача зрителя, постараться проникнуться этим новым миром и попытаться разгадать его загадки, и именно тогда вы уйдете вдохновленным, наполненным и растревоженным, с новой вселенной в кармане Вашей души.

В чем задача критика? Может, расставить Вам на пути маяки, а может, стать невидимым собеседником, с которым захочется поспорить.

Я попробую рассказать об этой постановке и отметить моменты, показавшиеся мне важными.

Итак, свет погас, ведущая в ярко-розовом объявила артистов, представление началось.

Опера состоит из четырех действий, поставлена в традиционном классическом стиле.  Первое действие – площадь в Севилье. Впечатляет продуманность декораций. Сначала, то, что вы видите, кажется простым. Слева – выход из караульного помещения, справа – из сигаретной фабрики, вдали – улица. Казалось бы обыденно, но наличие деталей и стало для меня главной изюминкой. Первое – это караульный, спящий на втором этаже, он не может работать, сразу возникает ощущение неги, жары, испарины и усталости, напоминание об испанской сиесте; далее – женщина, взбивающая подушку, с любопытством выглядывающая из окна – город живет своей мерной жизнью, он вне главных героев, страдания одного или двух человек не нарушает его распорядок. Создается таким образом два фокуса, фокус на главных героев и фокус на обычную жизнь, своеобразное напоминание о том, что жизнь будет продолжаться и без нас.

Третье – ворота сигаретной фабрики с решеткой, напоминающие ворота подземелья, тюрьмы или вертепа прямо напротив караульных. Очень удачное решение одной маленькой деталью подчеркнуть запретность места.

Одним из самых сложных образов оперы для меня является Микаэла, сложным именно актерски, потому что смущение и чистота  – качества, которые трудно донести до зала, передать их, да еще так, чтобы осветить этим чувством каждого человека.  При этом Микаэла еще и обладает внутренней силой, жертвенностью. Потеряв Хозе, она думает не о себе, а о его счастье. Мне не верилось Микаэле в этой постановке, не верилось , что ее личность такая невинная. Было много однообразной пластики, не хватало  теплоты в голосе, но в 3м действии  в дуэте  с Хозе она раскрылась иначе и ей удалось  передать  нежное чувство к нему.

Более всех меня поразила Кармен. Оксана Волкова показала цельную, но совершенно неожиданную для меня героиню. Образ Кармен всегда казался мне демоническим, в некотором роде мистическим. Она – женщина, несущая в себе страсть и смерть. Она понимает и чувствует, что это содержимое ее убьет, и поэтому дразнит собой окружающих. Ее вызов мне казался обусловленным внутренним страданием, от того, что ей «нечего терять». Тореадор ей и близок, потому что это ее сущность, она красная тряпка для быка, она сама Тореадор, и она точно убьет зверя, но есть вероятность, что смерть будет обоюдной.  Кармен же Оксаны Волковой была другой – свободной, дикой, раскрепощенной, взбалмошной, скорее даже своевольной безбашенной женщиной. Ее Кармен полна жизни, обаяния, сока этой жизни. Когда она поет Хабанеру, я не слышу там сумасшествия или рока, который, я думала, спрятан в этом ритме, не услышала затаенной опасности, теперь он звучал для меня как наступление, завлечение, атака, упоение властью, которую она имеет. Насыщенный, полный, мягкий голос, мягкий аккомпанемент оркестра. Этот образ пленяет. Как она по-детски шаловливо и задорно обольщает Хозе в Сегедилье («В чудном саду близ Севильи), ее это веселит, это для нее и развлечение и вызов. По ее образу я скажу, что она была влюблена в Хозе, не расплачивалась за свободу, а действительно питала к нему страсть, хоть и сиюминутную, и ветреную.

Второе действие оперы было решено в алом цвете. Костюм Кармен тоже  алый с черным, повязанным на бедрах, платком. С этого  момента начинает  развиваться цветовой облик Кармен. В опере ей принадлежит три цвета: красный, черный и белый. Красный цвет – цвет ее оголенной сущности, необузданной, пышной, цветущей страсти. Черный – мрак, разрыв с Хозе, предчувствие нависшей скорой смерти. Белый – честность и смерть. Идея с платком также достойна внимания. Карменсита снимала его только, когда была полностью свободна, когда ей не нужно было скрывать себя. Она развяжет его перед танцем для Дона Хозе и в момент гадания.

Второе действие – действие, показывающее сущность Кармен, оно наполнено красками, буйством, гуляньем, неудержимостью. Здесь впервые появляется Тореадор, ее второе я, и рушится жизнь Хозе –  совершенно чуждого ей героя. Тореадор в исполнении Яниса Апейниса получился уверенным в себе человеком, твердо стоящим на земле. Вокал устойчивый, сильный, несколько тяжеловатый, чувствовалось расхождение концепций с оркестром, которому хотелось большей полётности, блеска и искрометности, но гордая осанка и львиная властность  героя Яниса не могут не подкупать.

Третье действие – действие усталости. Это усталость Кармен от уже давно нелегких отношений, тягостное состояние Хозе  и тяжелая работа контрабандистов. Две огромные плиты декораций, между которыми и находится привал цыган давят на публику своей безысходностью. Дуэт цыганок Фраскиты и Мерседес, гадающих на свое счастливое будущее скорее звучит насмешкой, еще больше подчеркивая одиночество Кармен. В этом действии происходит перелом Кармен Оксаны Волковой, в ней появляется язвительность, нервность, ее героиня становится строже.

Моим любимым действием стало четвертое, главным образом за сцену перед убийством Кармен, потому что на фоне настоящей корриды на арене на заднем плане сцены разворачивалась коррида между Кармен и Хозе. Кармен в белом – она невеста, но это чуждый вообще цвет для нее. Она тореадор, она убила Хозе страстью, и он не способен жить без этой страсти, он сошел от этого с ума. И когда она идет на него, она идет на бешеного быка, который ее и убивает. В момент этого с арены, где шел бой с настоящим зверем, раздаются аплодисменты.  Мороз по коже от этой сцены, и как неожиданно раскрылся Адам Дигель в финале! Насколько естественнее, пластичнее, эмоциональнее он в этой драматической роли. В целом для меня его герой был не убедителен во всей опере, кроме этой сцены. Не знаю, была ли это задумка Адама, показать Хозе инфантильным, смущенным, скованным перед лавиной Кармен или недодуманность образа, но не хватало его отзывчивости в совместных с главной героиней сценах.

Хотелось бы отметить прекрасную работу хора, в котором каждый был артистом. Хор создавал легкий подвижный фон, благодаря чему солист не выглядел «голо», а всегда был грамотно обрамлен. И, конечно, нельзя забыть о Цуниге. Потрясающий комический второстепенный персонаж. Немного гонорливый, но добродушный выпивоха, созданный Дмитрием Трофимуком. Он вносил нотку юмора, заставлял улыбнуться и хотелось, чтобы его было даже и больше.

Зал принимал оперу тепло. Идти на постановку или нет, решает каждый сам. Постановка масштабная, в ней есть и хорошее, и плохое, но с другой стороны любое культурное впечатление – это полезный опыт, музыка  оперы яркая и запоминающаяся; и, кто знает, вдруг именно в этот раз удастся разгадать тайну Кармен.

0
0
0
s2sdefault

ПАРТНЕРЫ